Звезды усеяли небо крупными блестками, которые сверкали сквозь ветви деревьев маленькими светлячками, где–то рядом стрекотали цикады, опрокинувшаяся на спину девушка продолжала обрывать губы партнера тягучими поцелуями и ничего ей на этой земле больше не было нужно.
Кони мягко касались копытами присыпанной пылью проселочной дороги, в стороне остался освещенный на площадях кострами и факелами в руках конных патрулей городок Обревиль, впереди простерлась бесконечная тьма, подсвеченная проеденным ночью до арбузной корки месяцем. Два всадника врезались во мглу, протыкали ее насквозь и растворялись в ней словно призраки, решившие устроить бешенные скачки вдали от человеческого жилья. Отдохнувшие за день и часть ночи лошади лишь екали селезенками, каждая несла на спине мешок с приданным девушки. Так решил ее возлюбленный. И продолжался бы размеренный бег до очередной зари, если бы на пути не выросла преграда ввиде моста через едва различимую речку. Дарган натянул поводья, свернул с дороги в поле, ни слова не говоря, передал конец уздечки всаднице, сам бесшумно заторопился к переправе, возле начала которой еще издали заметил пламя небольшого костра. Он подобрался так близко, что рассмотрел сидящих вокруг огня троих мужчин, услышал их голоса. По виду, это были разбойники с заросшими щеками, в рваных зипунах, с кривыми саблями, поставленными между ног. Они говорили на французском языке, то и дело энергично взмахивая руками. Лицо одного показалось знакомым, кажется, он вертелся на оставленном пару дней назад постоялом дворе. Еще тогда Дарган решил, что этот человек лихой, он то и дело терся возле двери в их комнату, но особого значения не придал ввиду спрессованности событий и быстрого отъезда из гостинницы. И вот новая встреча. Дарган пытался вслушаться в иноземную речь, различить хотя бы одно знакомое слово. Это оказалось невозможным.
Он уже решил возвратиться к лошадям, чтобы объехать опасное место стороной, когда вдруг сзади донеслось громкое фырканье. Кони или почуяли воду и потянулись к ней, или один из них наткнулся губами на колючку. Сидящие у костра насторожились, худощавый опрокинул на огонь котелок с водой, все вокруг погрузилось во тьму. Теперь путь к оступлению являлся единственным выходом из положения, но было уже поздно. Фырканье повторилось еще раз, будто кто–то решил пощекотать лошадь в носу. Почти рядом послышалось шуршание травы, тихонько позвякивая по камням концом ножен, мимо прополз худощавый разбойник, он упорно двигался туда, откуда пришел Дарган. Допустить, чтобы он застал спутницу врасплох, было нельзя, как стало невозможным уйти незамеченными. Казак надавил на повязку на предплечье, проверяя, хорошо ли поджила рана и не помешает ли боль в неподходящий момент. В том месте ощущался лишь легкий зуд. Спустя мгновение он настиг члена шайки, беззвучно воткнул ему кинжал между лопатками. Затем вернулся к костру, притаился, выжидая удобный момент для броска на сидящих у него. Двое оставшихся бандитов готовили ружья для стрельбы. И снова ржание заставило Даргана вздрогнуть и одновременно удивленно прислушаться. Он наизусть изучил повадки кабардинца с дончаком, мог за версту опознать их по голосу, но в этот раз ржание принадлежало лошади незнакомой. Или разбойники забыли присматривать за своими животными и те приблизились к девушке, или, пока Дарган отсутствовал, к их коням приблудилась кобыла. Cкорее всего, в таком же духе подумали противники, с той лишь разницей, что не взяли в рассчет подскакавших чужаков. Расплывчатая тень поднялась во весь рост и басовито крикнула:
— Пьер, аппле!..
Равнина перед речкой ответила молчанием. Вслед за первым ловцом удачи на ноги вскочил второй, густо откашлявшись, он повторил призыв. Никто не откликнулся и на этот раз. Дарган понял, что через мгновение они поймут смысл тишины вокруг, с силой метнул кинжал в раскрывшего грудь первого глашатая, затем прыгнул, концом шашки рубанул по шее попытавшегося оказать сопротивление его товарищу. Вложил шашку в ножны, унимая привычный зуд в теле, присел на корточки перед костром, внутри которого еще теплились живые светлячки. Наклонился, раздул брызнувшие искрами огоньки, сверху подбросил сухих веточек. Пламя заплясало, освещая место привала с двумя трупами и тремя тощими сумками у их ног. Он дернул за веревку на одной из сумок, неспешно выудил закутанный тряпками узелок. Когда размотал, долго не сводил глаз с того, что ему открылось. Это были те самые сокровища, которые он добыл в бою с драгунами и которые они с девушкой перепродали хозяину постоялого двора. Спутница специально отбирала изделия с именными печатями, чтобы поскорее от них избавиться. Дарган торопливо направился к тому месту, где оставил ее с лошадьми. Еще издали различил не двух, а трех коней, сообразил, что мысли его текли в правильном направлении.
— Софьюшка, иди сюда, — ласково позвал он.
— Месье, — как бы проверяясь, откликнулась та.
— Иди, иди, милая, больше бояться некого, — Дарган обнял за плечи поравнявшуюся с ним девушку, легко зашагал рядом. — Что я сейчас покажу, вовек не разгадаешь.
— О, Д, Арган, аллюр труа кгреста, — подтягивая коней за уздечки, немного с юмором произнесла она.
— Где ты такого наслушалась? — коротко хохотнул он. — Ай да молодец, пока доберемся домой, глядишь, казачкой станешь.
— Ви, аллюр труа кгреста…
Костерок стал прогорать, Дарган захватил хвороста из лежавшей сбоку охапки, подбросил в угли. Пламя потянулось вверх, освещая недавнее побоище, спутница зябко поежилась, но вида, что испугалась, не подала. Она присела на корточки, подставила ладони под искорки. Дарган взял сумку, вытряхнул содержимое, вместе с пожитками на землю выкатились два тряпичных узелка. Он подтащил еще две сумки, перевернул вверх дном, в них оказались такие–же оттягивающие руки узелки. Развязал концы тряпок, подтолкнул сокровища поближе к пламени, подсвеченные сиянием золотых изделий, во все стороны от камней принялись отскакивать разноцветные всполохи. Девушка обернулась на чудо, в глазах у нее заплясал завораживающий блеск, видно было, что она узнала драгоценности.
— Вот так, моя дорогая Софьюшка, разбойники следили заодно и за хозяином гостинницы, — он кивнул на мертвых противников. — Думаю, толстяка они порешили, а после припустили в погоню за нами. Тут мы их и поймали.
— Ви, мон копин, — словно понимая, о чем говорит спутник, с сожалением поджала губы девушка. — Превенир месье… там, отель.
— Вот тебе и все разъяснение по поводу наших тревог, но это только цветочки, ягодки гонятся за нами по пятам, — Дарган поднялся, машинально тронул рукоятку шашки. — Я посмотрю, что там у разбойников в карманах и пора пускаться в путь. А ты золото пока прибери, негоже ему на земле валяться.
